Листик. Драконы на каникулах - Страница 92

— …таким образом, положение наших финансов не позволяет собрать ещё одну армию и строго покарать отступника и самозванца, — закончил монотонным голосом министр министров, видно положение финансов не располагало к красивым жестам и ораторским изыскам.

— Какое такое положение финансов? Кто это их так положил, что они уже ничего не позволяют? Найти виноватых и строго наказать! А армию для наказания этого недостойного правителя восточных провинций собрать немедля! И ничего не хочу знать! Собрать и наказать! Эээ… Наоборот, сначала наказать, а потом собрать! А с той, что уже собрали, выступить в поход! Выступить в поход на запад! — Строго сдвинул брови обрадованный окончанию длинного доклада царь царей, он оглядел притихших придворных, как бы думая — кого бы назначить виноватым за лежачие финансы. Тут его осенила гениальная мысль: — Можно той армией, что собрали сначала наказать одного, а потом другого, так сказать, в порядке очереди. Таким образом, мы сэкономим на целой армии!

Министр министров хотел возразить, что та армия, которую собрали, не гарантирует успеха в противостоянии с армией западных провинций, силы получаются, примерно, равными. Где ж тут ещё и с восточными провинциями тягаться. Но царю, как видно понравилась эта идея и он наморщил лоб в раздумьях, собираясь выдать ещё что-нибудь не менее гениальное. Но тут его раздумья прервал придворный, стоящий у окна, он громко закричал:

— Корабль! Смотрите, какой корабль!

— О! — Ещё больше обрадовался Ненотарм третий, никаких умных мыслей ему в голову так и не пришло, а тут такая возможность — прервать утомительные раздумья, — министр наказаний! Отрубите ему голову!

— Кому? Кораблю? — удивился министр, он тоже стоял у окна, поэтому, когда придворный закричал, министр повернулся, чтоб посмотреть что там такое.

— Да нет же, ему! — Царь царей указал на придворного, смотревшего во время доклада в окно, но тот уже понял, чем чревато такое внимание царя, и отступил в сторону, спрятавшись за спинами других придворных. Ненотарм ткнул своим перстом в то место, где тот стоял, то есть в окно. Министр наказаний, а попросту — министр пыток и казней, посмотрел туда, куда указывал перст его повелителя, то есть в окно, и с поклоном возразил:

— Прошу меня извинить, ваше величайшество, но у этого корабля голова явно не обозначена, я бы попросил вас, ваше величайшество, более точно обозначить ту часть оного корабля, которую вы желаете, чтоб я отрубил. Но, думаю, что отрубить что-то этому кораблю будет крайне затруднительно, он слишком большой, да и жалко, уж очень он красив!

Царь царей обрадовался, что появилась причина покинуть это пыточное кресло, именуемое троном, встал с него, спустился с возвышения, на котором этот трон стоял и пошёл к окну. Ненотарм улыбался, потому как неподвижно сидеть надоело, да и затёкшие ноги размять не мешало бы. Придворные в ужасе замерли, уж очень счастливо улыбался царь, видно решил не рубить голову, а придумал нечто более замысловатое и за отсутствием того, кому хотел отрубить голову, выбрал кого-то другого и может не одного. А Ненотарм третий подошёл к окну и замер. В гавань входил величественный корабль. По-другому назвать нельзя было, именно величественный и невиданный. Он напоминал большое белое облако, спустившееся к самой воде. С высоты расположения дворца мелких деталей рассмотреть было нельзя, но и так было видно, что этот корабль больше любого другого находящегося в гавани.

— Мы бы хотели посетить этот корабль, — кивнул царь царей министру распорядителю церемоний.

— Ваше величайшество, — поклонился министр наказаний, — рубить голову или то, что вы укажете взамен головы, до вашего посещения или после?

Ненотарм третий с недоумением посмотрел на своего министра, тот выкатил глаза и пожирал ими начальство, царь задумался и вспомнил, кому он хотел отрубить голову, но ушлый придворный затерялся в толпе, находящейся в тронном зале, а может и вообще сбежал. Ненотарм сокрушённо покачал головой:

— Безобразие! Как такими людьми можно править? Мы уже повелели, наверное, с десятку головы отрубить и подумайте только! Ни один! Ни один не пошёл к палачу сам! Все сбежали! Пришлось искать, кого-то нашли, а некоторые до сих пор в бегах. Пришлось рубить тем, кого поймали за тех, кто сбежал. А это так скучно, когда одну и ту же голову рубят три раза!

Министр наказаний вздохнул, а что поделаешь, пришлось рубить три раза, или делать вид, что рубишь второй и третий раз уже отрубленную голову. Не свою же подставлять?

"Колдунья" входила в порт столицы Эпира. Город чем-то напоминал Гельвению. Тоже расположенный у подножья скалистых гор, он уступами взбирался на одну из них от порта до королевского дворца, расположенного на скале, венчающей эту гору. Дворец на этой скале был похож на нарядную корону, надетую на мрачного, закутанного в плащ человека. Вся команда корабля была на палубе, а на шканцах расположились офицеры и пассажиры.

— Гертамар, столица Эпира, — Каратто, как уже бывавший в этих краях, давал пояснения, — город расположен на отрогах, выдающихся из горного массива. Скала с дворцом — самая высокая его точка. Дальше идёт ложбина, отделяющая городские укрепления от остальных гор. Порт и припортовый район, ну ничего необычного, обычный припортовый район. А вот выше, первое кольцо — дома зажиточных горожан, ремесленников и мелких купцов, второе кольцо — богатые горожане, крупные купцы и дворяне, те, кто победнее и не такие знатные. Третье кольцо — это уже знать, богатая и родовитая, хотя попадаются и не очень богатые, но очень знатные. Ну и сверху, на вершине скалы — королевский замок.